Тема закона и благодати как правило воспринимается большинством верующих вполне однозначно. Закон – это зло, благодать – добро. Закон отменен в силу смены эпохи Ветхого Завета на новозаветную, благодать же заменила его. Закон порабощает нас ко греху, благодать же освобождает. И так далее.

Надо сказать, что подобные мнения совсем не беспочвенны. В посланиях апостола Павла можно обнаружить немало рассуждений на данную тему, которые на первый взгляд подтверждают подобные выводы. Например, «грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом, но под благодатью» (Рим. 6:14), «ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти; но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве» (Рим. 7:5-6), «если же вы духом водитесь, то вы не под законом» (Гал. 5:18), «Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6) и многие другие.

Однако, о том ли самом «законе» говорит апостол, который и мы как называем «законом»? Точно ли, что наше с ним понимание одного и того же слова идентично? Начнем с того, что для столь умного человека и образованного богослова как Павел было бы весьма странно считать, что закон отменен или является злом. Ведь что мы подразумеваем, говоря о законе? Систему ветхозаветных заповедей. Но давайте вспомним, что основой их являются небезызвестные Десять заповедей. Заподозрить которые в отмене было бы весьма странно. Вряд ли любому здравомыслящему христианину придет в голову, что такие расхожие требования подлинной духовной жизни как «не убей», «не прелюбодействуй», «не кради» и «не пожелай» являются недействительными.

Они были и остаются неизменными требованиями свыше, поскольку напрямую отражают природу Господа. В этом смысле можно быть абсолютно уверенным, что благодать, собственно, подчинена этим самым требованиям. Жить в благодати означает в полной мере соответствовать всем оговоренным в Десяти заповедях требованиям и запретам.

Прямую связь между Заповедями и благодатью можно обнаружить даже в самом тексте, где они перечислены. Давайте обратим внимание, что оба текста Заповедей в книгах Исход (20:1-17) и Второзаконие (5:1-21) содержат одну и ту же фразу, с которой Господь начинает озвучивать сам перечень. Эта фраза звучит как вступление: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства» (Исх. 20:2; Втор. 5:6). И только после нее следует перечисление самих заповедей.

Однако сразу возникает вполне закономерный вопрос: в чем ее смысл? Ведь эта фраза содержит совершенно очевидное утверждение, обращенное к людям, которые только что пережили озвученное. Она не несет в себе ни новой информации, ни призывающих выводов. Однако это только на первый взгляд. Фактически, эта вступительная фраза является ключом ко всему остальному тексту с заповедями. Ведь она призвана донести наиглавнейший смысл Божьего обращения: «если бы не Я, вы никогда бы не получили свободу». Таким образом Господь провозглашает самое важное откровение, которое необходимо понять, перед тем как читать Заповеди: без Бога невозможно ничего, а секрет успешной духовной жизни заключен исключительно в абсолютном подчинении Ему (Мтф. 19:16-26; Ин. 15:5). Без осознания этого «секрета» читать далее Заповеди просто бесполезно в силу их невыполнимости сугубо человеческими усилиями. В этом и есть свидетельство ветхозаветной благодати: осознание собственной несостоятельности и зависимости только о Бога, всецелое доверие Ему и далее Его преображающее действие во мне, в результате чего дела закона становятся частью меня. Все как в Новом Завете, поскольку благодать есть непосредственное Божье качество и существовала всегда.

Другой пример несомненной благодати в Ветхом Завете мы обнаруживаем в не менее известной, чем Десять заповедей, истории о грехе Давида. Как известно, Давид пережил состояние потакания греховной страсти к Вирсавии из-за чего вступил в блуд, чужими руками убил ее мужа и при этом даже не отдавал себе отчет в творимом (2 Цар. 11 гл.). И только обличение пророка Нафана привело Давида в чувство (2 Цар. 12 гл.). Причем заметим, Давид был сам пророком, самодостаточной духовной личностью и вполне тесно общался с Господом. Но в тот момент он пребывал в полном бесчувствии к своему греху. 

Результатом в итоге стало подлинное сокрушение Давида во всем совершённом. Свое покаяние он описал в знаменитом 50 псалме. В нем среди прочего он пишет: «ибо жертвы Ты не желаешь, – я дал бы ее; к всесожжению не благоволишь» (18 ст.), что само по себе сразу вызывает вопрос. Если Бог не принял жертву Давида, то как ему удалось получить прощение? Ведь взаимоотношения типа жертва-прощение для Ветхого Завета является единственно возможными. Но далее псалмопевец говорит: «жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже» (19 ст.). То есть, осознав, что Бог не принимает его жертвы, Давид просто попросил прощения и получил его. То есть поступил так, как поступает по благодати любой новозаветный верующий.

Отсюда явно следует вывод, что, говоря о законе, апостол Павел имеет ввиду явно не Десять заповедей. Поскольку эти требования Господь никогда не отменял и отменять не собирается в силу того, что они напрямую отражают Его природу. Но если закон не система ветхозаветных заповедей, то что? Под законом Павел имеет ввиду возникшую в рамках ветхозаветной эпохи тенденцию выполнять Заповеди самостоятельно. Из-за чего возникла несомненная убежденность в возможности этого и, как следствие, искаженное их понимание. Именно попытку исполнить Божью волю, которая в первую очередь отражена именно в Заповедях, собственными волевыми усилиями Павел и называет «законом». То есть то, что под ним подразумевали религиозные формалисты его времени. Благодать же есть возможность предоставить Господу действовать в нас самих, позволяя преображать себя, и, следовательно, обретать состояние соответствия требованиям провозглашенных Заповедей.  При этом сами Заповеди остаются принципиально невыполнимыми, равно как остается недоступным греховному человеческому состоянию соответствие Божьей святости. Но если это так, то возникает другой вопрос: разве Десять заповедей так уж невыполнимы? Ведь среди них есть те, которые вполне нам по силам. Забегая вперед можно уверенно сказать – Заповеди действительно невыполнимы, причем каждая из них. Но в чем суть этой невыполнимости, величия и недосягаемости Божьей святости, поговорим в следующий раз.